«Я наплевал на датскую корону…» В. Высоцкий, «Мой Гамлет» Знаете эту притчу, когда человек раздавал листовки на площади, и когда его задержали, оказалось, что это чистая бумага, а на вопрос – почему же ничего не написано – он ответил, что, собственно, всем и так всё ясно? Ну вот сегодня нам дали Шекспира – зажёванного веками, взбодрённого дымом, навязшего в зубах безумным сюжетом индийского триллера «хана престолу»… и знакомого настолько, что можно не следить за интригой (если вы не знаете интригу этой пьесы, у вас всё впереди, а я о другом) – зато легко замечаешь, что герою как-то наплевать на собственный сюжет, ибо «если не теперь, так после» и главное – чем ты заполнишь время между дат на надгробии. И тут мне уже кажется, что Валерий Толков задался тем же вопросом – уж рубить так правду – что он тут делает, в этой принцевой роли, не очень юный и давно не романтик? Я помню его таинственные слова в интервью «Культурным людям»: если я должен это играть, пусть игра будет честной. Это то, что сегодня происходило: Шекспир открытым текстом раздавал чистые листы. Знаете, как поднимает… сознание, что это пьеса о тебе. Что теперь делать, поднявшись? Обратно плюхнуться? Может, хоть попробуем не давать на себе играть?
Архив отзывов
14.03.2017
Елена
Гамлет
Эхо Эльсинора
«Я наплевал на датскую корону…»
В. Высоцкий, «Мой Гамлет»
Знаете эту притчу, когда человек раздавал листовки на площади, и когда его задержали, оказалось, что это чистая бумага, а на вопрос – почему же ничего не написано – он ответил, что, собственно, всем и так всё ясно? Ну вот сегодня нам дали Шекспира – зажёванного веками, взбодрённого дымом, навязшего в зубах безумным сюжетом индийского триллера «хана престолу»… и знакомого настолько, что можно не следить за интригой (если вы не знаете интригу этой пьесы, у вас всё впереди, а я о другом) – зато легко замечаешь, что герою как-то наплевать на собственный сюжет, ибо «если не теперь, так после» и главное – чем ты заполнишь время между дат на надгробии. И тут мне уже кажется, что Валерий Толков задался тем же вопросом – уж рубить так правду – что он тут делает, в этой принцевой роли, не очень юный и давно не романтик? Я помню его таинственные слова в интервью «Культурным людям»: если я должен это играть, пусть игра будет честной. Это то, что сегодня происходило: Шекспир открытым текстом раздавал чистые листы. Знаете, как поднимает… сознание, что это пьеса о тебе. Что теперь делать, поднявшись? Обратно плюхнуться?
Может, хоть попробуем не давать на себе играть?